Наташа осторожно ступая через разбросанные вещи, спросила:

— А как же, разве в полицию не будем сообщать? Надо же обратиться в участок, пусть приедут, разберутся. Может, и найдут нападавших.

— Нет, Наташа, не будем, — ответила ей Лиля. — Так неприятно, что кто-то копался в наших вещах, чьи-то чужие руки трогали мою одежду, а теперь ещё и полиция придёт, снова начнётся — покажи, расскажи, объясни… Не хочу больше чужих людей в доме. Не хочу, чтобы посторонние топтались по моей территории.

На самом же деле она понимала, что если прибудет полиция, то станет осматривать место происшествия, может и найти секретную дверцу. Кроме того, начнёт выяснять разные ненужные подробности, которыми Лиля вовсе не желала делиться. Поэтому ей хотелось держаться подальше от полицейских.

На балу у губернатора, как водится, собралась самая изысканная публика. Между танцами гости и гостьи привычно беседовали не только о последних парижских новинках, но и о ценах на зерно этого года. Херсонские дамы очень знались на ценах и потому не хуже мужчин разумели в биржевых котировках и могли со знанием дела толковать о них. Поэтому Лиля старалась находиться в объятиях танцевальных партнёров, ей это подходило более, нежели слушать скучные рассуждения. Благо, не было недостатка в желающих пригласить её на тур вальса или мазурки. Её успех был ошеломляющ — ни единого танца она ещё ни разу не пропустила, все последующие были расписаны за кавалерами.

И вот, кружась в бальном зале, она увидела лицо Наташи. Она тщилась успеть рассмотреть его в кружениях вальса — что-то её встревожило. Наташа словно пыталась подавать ей какие-то знаки. Ещё один оборот вальса — и снова тревожное лицо Наташи. Она что-то хотела сказать, а вальс никак не кончался… Лиля едва дождалась окончания танца и направилась к ней.

— Что случилось? — с улыбкой спросила она как можно тише, незаметнее и беззаботнее для окружающих, ведь с них не сводили глаз.

— Кажется, мы пропали, — прошептала Наташа.

— Что? Наши подопечные вышли из-под контроля?

Лиля сумела собрать целый ворох расписок генералов и чиновников высокого ранга, которые признавали свою вину перед ними и обязывались во искупление её исполнять волю Лилии Королевич. Пока всё шло гладко, без проколов и неожиданностей. Неужели что-то пошло не так?

— Беда! На бал прибыла моя мамаша. Пока я постаралась избежать встречи с ней, но если она меня вдруг увидит, то вся наша легенда пойдёт прахом. Здесь будет грандиозный скандал и всё то, что вы о себе и обо мне рассказывали, будет поставлено под сомнение.

Лиля на минутку перестала дышать. А ведь это действительно катастрофа! Если сейчас откроется правда о том, что Наташа ей никакая не племянница, то выплывут ещё и её афёры с расписками генералов…

— Немедленно уезжаем отсюда, — шёпотом распорядилась она. — Где дворецкий?

Они поспешно покинули резиденцию губернатора, даже не попрощавшись с хозяином.

— Передай, голубчик, господину губернатору, что у меня разыгралась мигрень и мы не смогли более оставаться здесь, — обратилась Лиля к лакею, выходя после душного танцевального зала на свежий воздух к своему экипажу.

Отъезжая, она слышала, как громко бьётся её сердце. Ей казалось, что его было слышно и там, откуда она так поспешно уходила. Неужели они уже покинули опасное место? Только сейчас по-настоящему она начала понимать, какой скандал мог подняться и какие разоблачения за ним последовать, если бы они вовремя оттуда не уехали. Ей ещё не верилось, что угроза миновала.

Впрочем, нет, не миновала. Теперь ей нужно быть начеку. Недавно было проникновение в её дом — и Лиля отчётливо поняла, что за ней следят. Но кто?

А теперь появилась ещё и мать Наташи, которая могла узнать свою дочь… Хоть уходи в подполье. Лиля вспомнила паренька, который неоднократно пытался с ней заговорить. И почему она не захотела с ним общаться? Может, он что-то знает о том, кто за ними следит?

Пока она строила планы и намеревалась достичь каких-то результатов, кто-то точно так же вёл наблюдение за ней. Кто? Зачем? Кому она понадобилась? Или все же её денежки кому-то не дают покоя? А может, за ней присматривают потому, что она потомок знатного рода Романовых?…

Отныне она не может, как прежде, не торопясь, выстраивать свои планы и достигать их. Нужно ускорять свои действия и покидать город.

— Итак, чего мы добились? — Финт вопросительно посмотрел на окружающих. — У неё дома ничего не нашли, как я и думал. Её ценности где-то в другом месте. Зря спугнули пташку. Теперь она будет осторожнее.

— Надо брать её в оборот, она сама нам и расскажет, где прячет сокровища, — предложил Гнусавый.

— А я так думаю, — вступил в разговор Шнырь, — «легавых»-то она не позвала. Значится так: дамочка наша чего-то таит, раз не хочет звать на помощь полицию. Либо с ней самой нечисто что-то — ну там с биографией, например, либо всё же дома что-то у неё есть, что она хочет утаить от бдительных очей блюстителей закона.

— Так ведь были же мы у неё дома, — заговорил Насос. — Ничего не нашли.

— Вот в том то и дело, — задумчиво сказал Шнырь. — Сдаётся мне, что плохо искали. Что-то мы упустили в том жилище.

Вор Горелый презрительно хмыкнул.

— Уж мы-то как умеем искать и находить — и то не нашли.

— Не хочешь ли ты сказать, что нужно ещё раз сходить в гости к дамочке? — ехидно поинтересовался Финт.

Шнырь молчал. Он перебирал в уме всё, что могло бы свидетельствовать в пользу его сомнений, пока, впрочем, не находя ничего для себя полезного.

Неожиданно в разговор вмешался младший из воров, задорный и вихрастый Корешок.

— А мне вот батька сказывал, что тут есть подземные ходы. Под всем городом подземелья есть.

— Известное дело! — сказал Финт. — Это мы и так знаем, сами пользуемся в некоторых целях. Правда, власти нынче прикрыли все ходы туда, но мы-то знаем тайные лазейки…

Все поняли, о чём сказал их предводитель. Помимо известных всем ходов, неведомо кем и когда прорытых, были в этом городе и такие ходы, которые были прорыты относительно недавно — в 1879 году. Тогда группа злоумышленников — членов организации «Народная воля» и сочувствующих им, прибыла в Херсон и поселилась в доходном доме вице-губернатора Пащенко, сняв там восьмикомнатную квартиру. Нанятое ими жильё находилось в непосредственной близости от Губернского казначейства. Сделав подкоп, они проникли в денежный подвал и похитили 1,5 миллиона рублей, что было равноценно почти 80 пудам золота наивысшей пробы. Ограбление было наглым и громким, оно прогремело на